В СМИ и соцсетях высказывались самые разные предположения на этот счет – от подковерных интриг различных кланов до банального объяснения, что Чернушкин просто устал. Чтобы хоть как-то прояснить ситуацию, мы встретились с другом бывшего и.о. мэра, идеологом его кампании Николаем Сапелкиным.
- Николай, вы были мотором кампании Геннадия Чернушкина, активным участником этих процессов. Как родилась сама идея выдвинуть его кандидатом в мэры?
- Геннадия Викторовича оценил губернатор, оценили другие люди. Это было коллегиальное предложение, некий общественный консенсус. Когда меняют одну правящую группу на другую, нередко это ухудшает ситуацию в городе, начинается война элит. Геннадий Чернушкин в этом отношении оказался самым подходящим человеком, который мог сохранить мир, поскольку он ни с кем никогда не конфликтовал, не состоял ни в каких кланах.
- На момент своего снятия, Чернушкин был лидером политической гонки, согласно многочисленным опросам.
- Он и до сих пор остается лидером гонки, его не исключают те, кто делает замеры общественного мнения.
- То есть, никаких конфликтов и никакого внутреннего противостояния не было? Вы считаете, что внутри даже областного руководства был полный консенсус насчет Чернушкина?
В какой-то момент тот консенсус, который был достигнут по кандидатуре Чернушкина, стал разрушаться. Например, он не торопился знакомиться с чиновниками. На одном из собраний общественников, которых он активно поддерживал, некий депутат облдумы громко, чтобы все услышали, сказал депутату гордумы: «вот он, всех их по именам знает, здоровается за руку, а с нами знакомиться не хочет». То, что Чернушкин уделял значительное внимание гражданским активистам, волновало чиновников, потому что они думали, что он там ищет кадры. Второй момент: для приемки отремонтированных дорог Чернушкин создал межведомственную комиссию, куда вошли несколько общественников. Ведь купить одного чиновника легко. А когда стали использовать передвижные лаборатории, когда появились общественные активисты, которые высказывали свое мнение по части дорог, ситуацию изменилась. Или когда по уборке города перестали обращаться к управляющим компаниям, а обратились к общественности, минуя сложившиеся институты власти, это могло привести к определенному напряжению. Третье - одна из идей, которые предлагали «знающие» толк в выборах, заключалась в том, что все решается в последний день. Чернушкина эта «идеология последнего дня» не устраивала абсолютно. Никакого подкупа, никаких предвыборных нарушений. Я думаю, это тоже могло быть основой конфликта, если бы ситуация пошла не так… Позиция, по которой были споры – грязные технологии. Ведь многие говорили, мол, только так сейчас все и решается.
- Вы можете назвать имена?
- Это было бы не совсем корректно.
- Скажите, для вас решение Чернушкина выйти из политической гонки было неожиданным? Он с вами советовался, обсуждал?
- Почему он по этим вопросам должен был с кем-то советоваться, обсуждать? Думаю, он советовался только с губернатором. Познакомившись с реальным положением дел, с кадровым обеспечением с перспективами развития Воронежа на пять лет, взвесив все «за» и «против», он, видимо, поговорил об этом серьезно с Алексеем Васильевичем. И Алексей Васильевич, видимо, поддержал его идею о том, что быть лидером гражданского общества сейчас сложнее и важнее. А городом может поруководить и другой человек.