— Вадим Юрьевич, вы первый мэр, избранный на конкурсной основе. Уютно ли вы себя чувствуете после стольких бурных обсуждений этой темы?
— Чувствую себя вполне уютно, уверенно. Скажу честно, я готов много работать и приносить пользу своему городу, но был не готов смириться с ситуацией, когда любой желающий мог вывернуть наизнанку мою личную жизнь. А когда речь идет о всенародных выборах, то мы сталкиваемся именно с этим. Это моя позиция, и я думаю, что имею на нее право. Я понимаю, что на сегодняшний момент от меня здесь не ждут участия в каких-то политических действиях. От меня требуют других компетенций, которые, на мой взгляд, у меня есть.
— Вопрос о бюджете — первый для любого мэра. Вы будете жаловаться на перекос в межбюджетных отношениях между городом и областью? Или будете искать какой-то выход?
— Жаловаться не буду. У нас сегодня отличное взаимопонимание с областными властями, и понимание это заключается в том, что в Воронеже ни много ни мало — миллион жителей, это почти половина проживающих в области, и город должен иметь во всех отношениях приоритетность в своем развитии. И Александр Викторович Гусев это очень хорошо понимает. Он сам был на этом посту, отлично знает всю городскую проблематику и знает, куда необходимо направлять ресурсы.
— Вам повезло работать с губернатором, который сам был мэром.
— Да, это здорово. Я бы порекомендовал каждого федерального министра спустить на землю, чтобы он прошел уровень мэра.
— Вы точно будете знать, что он понимает, к чему вы стремитесь…
— Абсолютно верно. Но не менее важно сейчас рассчитывать не только на областные ресурсы, но и привлекать частные инвестиции. Считаю, что эти процессы сегодня недостаточно развиты. Причин тому множество. Какие-то объективны, какие субъективны, разбираться надо не в этом, а в том, чтобы снять все препоны, которые мешают развитию отношений с перспективными инвесторами.
— Для этого вам нужны какие-то особенные суперспециалисты или вы можете обойтись теми силами, которые уже есть?
— Вы знаете, главное в этом процессе — желание. И грамотное, качественное управление ресурсами. Не всегда количество может перерасти в качество и наоборот. Здесь необходимо выстроить команду менеджеров-управленцев, которые будут отдавать отчет в своих действиях. Потому что действия чиновников могут быть импульсом к развитию, а могут и становиться тормозом. И если действия руководителей подразделений, от которых зависит развитие города, начнут мешать, будут приниматься кадровые решения.
— Этим объясняется сейчас то, что вы переформатируете управленческую команду?
— Новое время, новые требования. Бывает, что у человека, даже имеющего большой опыт работы, от долгого пребывания в одной должности, как говорится, глаз замыливается. И нужен новый взгляд на происходящее. Недаром же во всех вертикально интегрированных компаниях, коммерческих и федеральных структурах применяются принципы ротации кадров. Это делается и чтобы взгляд не замыливался, и чтобы исключить коррупционную составляющую.
— А творческую составляющую вы как оцениваете? Как вы считаете, может человек быть креативным на чиновничьем посту?
— Я бы назвал это не креативом, а инициативностью. У нас говорят иногда, что инициатива наказуема. Абсолютно нет. Предлагайте! Александр Викторович тоже сейчас ждет очень серьезных предложений от структурных подразделений правительства. Ему тоже нужна инициатива от людей, участвующих в управленческом процессе. Вот у меня такая же позиция. Я тоже жду инициативных людей. К счастью, они есть.
— Смена высшего руководства как раз часто и дает импульс к работе. Если вы на это рассчитываете, то сейчас как раз очень удачный для этого момент.
— Именно на это и рассчитываю. Естественно, в первую очередь я занимаюсь экономикой и финансами, пытаюсь разобраться с неэффективными расходами, стараюсь понять, где у нас имеются источники для повышения доходов. И, конечно, особый упор в этом процессе будет сделан на привлечение в город частных инвестиций.
— Вы верите в то, что у нас получится что-то с японцами?
— Знаете, с японцами у нас хорошо выстроены международные отношения. На фоне их развития у нас может реализоваться серьезный проект по строительству легкорельсового транспорта. И мы вышли уже на самый высокий уровень с этим проектом. Минэкономразвития нас поддерживает, оказывает содействие министерство транспорта. Я ездил в Токио на заседание российско-японской рабочей группы по линии Минтранса, они тоже очень серьезно поддерживают идею, министр Соколов наш проект презентовал руководству японской корпорации «Марубени». Смысл этого проекта — не в том, чтобы попросить денег — мол, дайте нам, и мы построим. Наверно, таких умных в стране наберется много. У нас концепция другая. Во-первых, проект выведен на уровень международных отношений. Он интересен и российской, и японской стороне. Этот проект однозначно будет реализован в рамках государственно-частного партнерства, условия могут быть различными — для каждой страны мира они будут отличаться. «Марубени» реализовал в Австралии проект строительства легкорельсового транспорта, там были одни условия. Для России мы будет вырабатывать свои условия. Часть денег будет обязательно государственная — например, для строительства каких-то инфраструктурных вещей — путепроводы, прокладка рельсов и т.п. Частный инвестор может прийти в качестве концессионера, вложиться в подвижной состав, в автоматизацию, стрелочное хозяйство и прочее.
— Все-таки это реальность?
— Да. Причем не только японские компании заинтересованы, но и российские холдинги.
— А пока будут строиться рельсы, мы имеем какой-то шанс обуздать наших транспортных олигархов и заставить их пойти навстречу жителям города, научить их ответственности перед горожанами?
— Реформу надо было начинать лет 10 назад, наверное. И тогда к сегодняшнему дню мы могли бы иметь нормальную транспортную систему. А сейчас у нас транспортные компании практически не работают в белую, и подвижной состав у них изношенный. Чтобы этот порочный круг разорвать, мы уже сделали первый шаг, и к 1 августа все перевозчики внедрят систему безналичной оплаты проезда. И чтобы человек пользовался картами, транспортными приложениями, мы сделаем оплату проезда дифференцированной. Удешевлять там уже некуда, потому что надо обновлять подвижной состав, и ценник будет расти. Не может в Воронеже стоимость проезда быть ниже, чем в соседних городах. Любая экономика легко считается. Есть частные инвесторы иногородние, которые говорят, что при дифференцированной цене проезда по безналу в 21, а при наличной оплате в 25 рублей, они готовы прийти к нам с новым подвижным составом, работать в белую и платить при этом налоги. Конкуренция все расставит по своим местам.
— А как на счет мегапроектов? Таких, по которым вы бы хотели запомниться горожанам?
— В этой части работы больше, чем вы себе представляете! (смеется). Есть проекты по модернизации и реконструкции паркового хозяйства, люди ждут, когда мы, наконец, приступим к реновации городских зеленых уголков. Много работы в социалке, и первое, что надо сделать — ликвидировать вторую смену в школах, сделать доступными детские сады, ясельные группы. Тенденции сегодня очень хорошие. В этом году по количеству строящихся объектов Воронеж ставит рекорды. Будут и новые школы, и детские сады, и спортивные сооружения. Справимся.
