И как раз недавно в суде Коминтерновского района Воронежа начался процесс над 18-летним воронежцем Максимом Барановым, который, управляя «Мерседесом» с абхазскими номерами (важная деталь!), отправил 6 июля на тот свет 19-летнего студента ВГУ Дмитрия Божок.
Та самая иномарка, по словам свидетелей, неслась с бешеной скоростью по Московскому проспекту в сторону центра города, резко повернула на Бульвар Победы и сбила идущего по пешеходному переходу Дмитрия. Удар был такой силы, что парня выбросило на разделительную полосу под виадуком. Все травмы, полученные погибшим, гособвинитель перечислял около пяти минут. «Мерседес» скатился с откоса, а сам Баранов и его 16-летний пассажир отделались травмами.
Похоже, что этот судебный процесс обречен быть резонансным — хороший парень, талантливый программист, кандидат в мастера спорта по шахматам, золотой медалист средней школы, призер физико-математических олимпиад, сын интеллигентных родителей погиб на пешеходном переходе под колесами машины своего ровесника, управлявшего иномаркой с абхазскими номерами.
Камерная тема
… Достаточно набрать в любом поисковике четыре слова — «машина с абхазскими номерами», и десятки статей расскажут о том, что в этой республике максимально низкие пошлины на иномарки, и что россияне толпами валят туда за подержанными автомобилями. Но в конце непременно будет приписка о том, что машин с абхазскими номерами нет в российских базах ГИБДД. Как это понимать? Что на таких авто ездят люди, берущие «тачку» только с одной целью — погонять на ней, не опасаясь радаров и камер? Видимо, да. Говорят, что после случившегося Баранов удалил информацию из соцсетей, где содержались сведения о том, что он занимался автогонками.
А программисты, друзья погибшего парня, выяснили, что виновник ДТП интересовался стритрейсингом и дрифтом, что, конечно, само по себе противозаконным не является. Но вкупе со скоростью, на которой летел «Мерседес-убийца», и абхазскими номерами на нем дает пищу для размышлений.
— Две недели назад мне позвонил его отец, попросил о встрече, — рассказал журналистам в самом начале процесса отец погибшего парня Олег Божок. — Я подумал, что договариваться нам не о чем. Человек весь день носился по городу со скоростью 150 километров в час, и ни один полицейский, ни один столб его не остановил… Почему мой сын должен был сделать это? Такой человек отбудет наказание и вновь сядет за руль.
Очевидно, что этот процесс простым не будет, тем более, говорят, что у Баранова, находящегося сейчас под домашним арестом, небедный папа. Потому группа поддержки родителей погибшего Дмитрия, состоящая из его однокурсников, друзей детства, коллег его родителей, готовят и флешмобы, и другие акции, направленные на максимально беспристрастное установление истины. Помнится, что в случае с циничным убийством парня в клубе «Иль Токио» подобное поведение близких и друзей погибшего помогло, и преступнику не удалось избежать наказания. Хотя и у него папа вроде бы был «при делах»…
Шары на память
Лучшая, а главное, самая беспристрастная «экспертиза» — это всегда цифры и факты. И даже такая сверхэмоциональная тема, как аварии и их жертвы, лучше всего иллюстрируется цифрами. За девять месяцев 2019 года на дорогах Воронежской области погибло около 245 человек, из которых десять — дети. А травмы получили более 2,5 тысяч человек. В областном центре ДТП со смертельным исходом стало на 28 % больше, чем за тот же период прошлого года.
В рамках Всемирного дня жертв ДТП в Воронеже 17 ноября прошла выставка транспорта, покореженного в авариях — возле одного из торговых центров были выставлены пять автомобилей и один мотоцикл. С каждым из «экспонатов» этой выставки была связана чья-то смерть, чьи-то слезы. Собравшиеся на эту грустную церемонию выпускали в небо шары с именами людей, погибших в ДТП в нынешнем году.
Среди них было имя Дмитрия Божок — навсегда оставшегося второкурсником факультета ПММ ВГУ, который 6 июля 2019 года вышел погулять перед своим последним экзаменом летней сессии.
