Этот молодой человек проявляет активность уже не в первый раз. Он протестовал против стройки многоэтажки на ул. Марата, он выражал несогласие с включением бывшего строительного вице-мэра Владимира Астанина в городскую Общественную палату, он участвует в работе по проведению общегородской Конференции граждан по возвращению прямых выборов мэра города. Есть ли у него шансы на то, чтобы получить одобрение комиссии?
Думаю, ни одного. Конечно, замечательно, что человек имеет ярко выраженную позицию, что он неравнодушен,но для эффективного управления миллионным городом этих качеств мало. Общественные активисты и сами это понимают, но все равно участвуют. И правильно делают. На то они и общественники, чтобы не просто смотреть, а действовать. Пусть и без шансов, все равно.
Единение «верхов» и «низов»?
Другое событие — вовсе даже не событие, а просто штрих. Но к той же самой картине. 26 февраля на Клубе политологов депутат Государственной Думы Андрей Марков в очередной раз высказался о том, что прямые мэрские выборы все-таки должны вернуться. Господин Марков член «Единой России», а в этой партии не принято обнародовать свое мнение, если оно отличается от того, которое утверждено большинством. Если отмена выборов была одобрена на самом верху, а воронежские депутаты лишь выполнили свою функцию — узаконили решение вышестоящих на местном уровне, то заявление депутата звучит несколько вразрез с партийной линией.
Невольно задумываешься, что это: то ли Марков такой исключительный молодец, то ли наверху стали всетаки задумываться о том, что зря лишили россиян права выбирать себе градоначальников. Так или иначе, а налицо нечто удивительное: представители активных низов и активных верхов заговорили на одну тему и в одном ключе. В кои-то веки…
Часть механизма
Конкурсная комиссия, которая в марте должна представить нам нового руководителя города, принимает заявки от претендентов, но фамилии их пока не разглашаются. Да и когда их объявят, интриги уже не будет. Александр Гусев публично объявил о том, что поддерживает кандидатуру действующего и.о. мэра Вадима Кстенина, и это само по себе лишает конкурс и состязательности, и вообще всякого смысла. В системе координат действующей власти, которую выстроил за годы своего руководства Алексей Гордеев, слово губернатора имело решающее значение. И даже не решающее, а скорее единственное. Область жила по принципу единоначалия, и с этим никто особенно не спорил.
То, что Алексей Гордеев появился в Воронеже, было воспринято местной элитой так, как это восприняли бы в любой другой провинции: не бывший министр должен соответствовать областному центру, а областной центр должен соответствовать бывшему министру. Алексей Гордеев управлял областью именно так, и уж, наверное, Александр Гусев инструменты менять не будет. Тем более, в новейшей истории Воронежа были временные отрезки явной конфронтации между областной и городской властью, и ничего хорошего о тех периодах не вспомнишь. Глава региона — не конкретная личность, а должностное лицо — давно не понимает, почему должен терпеть на главном городском посту человека, который его почему-то не устраивает. А уж у каждого конкретного человека на высоком посту для такого подхода могут быть свои причины. У кого-то каприз, а кому-то просто проще работать с тем, кому больше доверяешь. Да и нужен ли вертикали самостоятельный градоначальник, если человек, занимающий этот пост — уже давно только часть одного большого механизма, и отдельной функции у него просто нет?
Есть такая поговорка: «когда власть делили, нас пригласить забыли». Она хоть и старая, но актуальная и сейчас работает, как никогда. Дело, конечно, не в том, как хотят избирать мэра воронежские депутаты. Городской представительный орган уже давно утратил и самостоятельность, и связь с избравшим его населением. Может быть, над окончательным решением еще думают на самом верху? И там еще есть сомнения, правильно ли почти во всех регионах России введены институты ситименеджеров? Прямые выборы губернаторов ведь тоже на некоторое время отменяли, а потом вернули. Значит, попробовали новую модель — не понравилась. Хотя будущий претендент на губернаторский пост и сейчас обязан пройти через президентский фильтр, и это практически сводит конкурентность выборов к нулю.
На чьих плечах будет ответственность?
То есть, попасть в губернаторское кресло можно только с одобрения президента, но ответственность за выбор все же лежит на населении. И тут трудно не вспомнить, как 6 апреля президент Владимир Путин освободил от должности главу Марий Эл Маркелова, который, как считают следователи, получил через посредника в качестве взятки более 235 миллионов рублей за покровительство в развитии сельскохозяйственного комплекса. 4 апреля 2017 года Следственный Комитет РФ возбудил уголовное дело в отношении главы Удмуртии Александра Соловьева.
Президент РФ Владимир Путин отрешил Соловьева от должности в связи с утратой доверия, поскольку следователи заподозрили его в получении взятки в 140 миллионов рублей. А 6 октября 2016 года следствие предъявило обвинение бывшему главе Коми Владимиру Торлопову, которого обвинили в создании преступного сообщества и мошенничестве в компании со своим предшественником Вячеславом Гайзером. Им вменяли не менее чем два с половиной миллиарда рублей ущерба. Список этот большой, перечисленными фамилиями не заканчивается. Но вот в чем вопрос: приятно ли главе государства каждый раз, когда очередной согласованный им губернатор попадает под следственный пресс, испытывать ощущение «утраты доверия»? Наверное, не очень. Особенно если учесть, что утрата эта частично распространяется и на тех его ближних подчиненных, кто рекомендовал, ручался, «готовил кадровый вопрос». Так, может, пусть лучше все-таки нам будет стыдно за очередного владельца золотого унитаза, если что? Мы избрали, нам и краснеть.
В общем, вопросы эти сложные, и власти самой не так легко с ними разобраться. Самое соблазнительное было бы, если бы назначали они. А отвечали бы потом — мы. Но так не бывает.
