Адвокатские истории: почему Мария Григорашенко на суде сдала прокурора

Кажущаяся надежность коррупционного юридического мирка оказалась весьма нестабильной

Адвокат Мария Григорашенко, с которой началась капитальная встряска всей воронежской системы правосудия, дала в суде показания, которые тут же назвали сенсационными. По ее версии, начальник отдела прокуратуры области Андрей Михайлович Авдеев вынуждал ее вымогать деньги у матери ее подзащитного за смягчение наказания ее сыну (cама бы она — ни за что!) 

Кажущаяся надежность коррупционного юридического мирка оказалась весьма нестабильной

Мария Григорашенко даже поблагодарила правоохранительные органы за то, что они освободили ее от давления и угроз вышеуказанного чиновника в погонах. И под перспективой реального пятилетнего срока, который ей грозил, сдала его, как говорится, с потрохами.

Слезу у участников процесса она вряд ли вышибла, однако участь свою все-таки смягчила. Суд лишил ее права заниматься адвокатской деятельностью и приговорил к двум годам колонии-поселения. В это же время был задержан сотрудник прокуратуры Андрей Авдеев. Все воронежские СМИ сразу же сообщили о том, что он является сыном члена коллегии областного суда Михаила Авдеева.

Часть коррупционной цепочки

Думаю, никакой особой сенсации в показаниях Марии Григорашенко нет. Во-первых, после скандальной отставки председателя областного суда Виталия Богомолова и его заместителя Александра Маслова вряд ли что-то могло бы впечатлить нас еще больше. И уж точно не задержание начальника не самого ключевого отдела прокуратуры. Во-вторых, смешно было бы предполагать, что силовики всерьез озаботились темой чистки адвокатских кругов. Адвокаты в коррупционной цепочке сами по себе — ничто, если они ни с кем не связаны. Без прочных контактов в системе они всего лишь защитники. Но они, тем не менее, важная часть этой цепочки, ибо общаются с обвиняемыми и могут создавать на коррупционные услуги спрос.

Честно сказать, в чистосердечность показаний Григорашенко верится с большим трудом. Очень трудно себе представить, чтобы начальник отдела по работе с обращениями граждан прокуратуры вдруг ни с того ни с сего влез в уголовное дело о сбыте наркотиков, вышел на адвоката обвиняемого и стал принуждать ее вымогать деньги у его матери. Где обращения граждан и где уголовные дела о наркотиках? Как-то не по теме получается. А вот адвокаты, которые ищут лазейки для выхода на «нужных» людей, могущих повлиять на принятие решений, это совсем не новость и уже, увы, не редкость. В общем, это что-то вроде спора о том, что первично — курица или яйцо.

Наверное, тут стоит вспомнить, с чего, собственно, все начиналось. Огромный общественный резонанс вызвало в Воронеже решение судьи отпустить под домашний арест Эдуарда Ельшина, который под видеокамерами совершил убийство Дмитрия Кривошеева в клубе «Иль-Токио». Преступление было зафиксировано, преступник скрылся, отрицал очевидную вину, но при всем этом был отпущен под домашний арест. Воронежцы были поражены несправедливостью, выходили на митинги, пытались воспрепятствовать тому, чтобы убийца избежал адекватного наказания. Тогда-то первый раз всплыло название адвокатской конторы «Баев и Ко», которая весьма эффективно защищала Ельшина и ограждала его от того, что должно бы ждать всех убийц — от тюрьмы.

Название этой же конторы фигурировало, когда силовики взяли под стражу кандидата в городские депутаты Алексея Климова, которого обвиняли в организации проститутских притонов и отмывании нелегальных денег. Бывший СОБРовец чудесным образом сам оказался «адвокатом» этой конторы. Когда его тоже отпустили под домашний арест, терпение воронежских правоохранителей кончилось. Последовали громкие отставки высшего руководства областного суда. А некоторую информацию о стоимости правосудных услуг сотрудники ФСБ якобы почерпнули как раз из записей задержанной в то же время Марии Григорашенко.

Некоторые эксперты считают, что сенсационные разоблачения Марии Григорашенко, обличающие прокурорского работника, не более чем попытка смягчить свою участь и перенаправить обвинительные потоки в другое русло. Мы, мол, адвокаты, ребята честные, гражданам помогаем, но что делать, если у нас вымогают… Коррупция в системе правосудия устроена особым образом, и настоящие, реальные подробности ее функционирования перед сотрудниками ФСБ никто не раскроет. На этот счет можно не обольщаться.

Тем не менее все мы прекрасно видим как меняется статус адвоката в обществе. Все большим спросом пользуются не профессионалы-защитники, а проходимцы-«решалы», которые знают прейскурант коррупционных услуг, выходы на тех, кто «берет» и «решает». Юридический мир, не смотря на всю его кажущуюся многочисленность, не так уж и обширен. Кто-то кому-то сокурсник, кто-то кому-то друг и товарищ. А то и вовсе муж и или жена, сын или дочь.

Отцы и дети

Когда правоохранители задержали сотрудника прокуратуры Андрея Авдеева, СМИ стали настойчиво упоминать о том, что его отец, Михаил Авдеев, член президиума областного суда. Так случилось, что мне довелось общаться с Михаилом Алексеевичем Авдеевым, когда он, будучи областным судьей, рассматривал одно из самых масштабных и страшных дел о бандитизме — банде Матроса — Александра Бражникова. Суд над этой бандой начался в 2005 году, и обвинительный приговор был вынесен всем 15 подсудимым. Главари Бражников и Некрасов были приговорены к пожизненному лишению свободы, другие активные члены группировки получили от 9 до 23 лет. С Михаилом Алексеевичем Авдеевым мы делали телевизионную передачу, и я все время пыталась понять, что он чувствует как судья. Чем он руководствуется, было понятно, есть закон, и он един для всех. Но что испытывает человек в черной мантии, когда перед ним дикая, хищная свора кровавых убийц? И он сказал мне тогда очень важные слова. Самое главное в работе судьи — это следование закону, но еще важнее — справедливость. Это не точная цитата, прошло много времени, и я могу воспроизводить слова судьи не дословно. Но главное я тогда поняла: судья Авдеев руководствуется в своей работе пониманием о своем высшем предназначении. И справедливость в его разумении — это то же самое, что имеем в виду и мы с вами, когда хотим, чтобы убийца сидел в тюрьме, а невинного человека оставили в покое… И я до сих пор убеждена, что Михаил Авдеев — судья с большой буквы. И ничто меня пока в этом не может разубедить.

Компания «Баев и Ко» сверкала столько раз в скандальной хронике, что о ней и говорить уже не хочется, а ведь фамилия Баев весьма известна в юридических кругах Воронежа. Я думаю, что не погрешу против истины, если скажу, что профессор Олег Яковлевич Баев был ярким образцом служения своей профессии защитника в самом высоком и значительном смысле этого слова. Когда-то очень давно ко мне обратился арестант из воронежского СИЗО, на которого повесили кражу, которую он, по его словам, не совершал. Мужика было жалко, я почему-то ему поверила. Позвонила Олегу Яковлевичу Баеву, уже тогда прославленному и уважаемому профессору и адвокату. И он тоже поверил нашему несчастному. Без всяких гонораров он взялся ему помочь, защищал его в суде, и я писала об этом материал, который помню до сих пор. Мужика мы так и не спасли, приговор он получил, но очень гуманный, можно сказать, символический. Возможно ли сегодня такое? Вряд ли.

К чему я все это говорю? Судьи, адвокаты, о которых я вспомнила — в каком месте зала судебных заседаний они бы ни находились, — были авторитетами, профессионалами, на которых должны были бы ориентироваться будущие поколения юристов. Но это происходило во времена, когда «решал» еще не было. Когда отцы юридических династий даже и подумать не могли…

Кажущаяся замкнутость и надежность коррупционного юридического мирка, кстати, весьма нестабильна. Мария Григорашенко сдала своего прокурорского компаньона в пять минут, как только оценила возможность смягчения приговора. И другие будут вести себя так же.

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №45 от 1 ноября 2017

Заголовок в газете: Адвокатские истории: часть последняя?

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Популярно в соцсетях

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру