Кстати, не исключает артист и своего визита на Платоновский фестиваль. Его студийцам есть что показать, очередь за официальным приглашением.
«Моя задача – отговорить детей становиться актерами»
— Константин Юрьевич, у вас уже девять студий в разных городах. Еще планируете открывать?
— Недавно в Тольятти открыли. Это ведь не так просто. Нужно найти помещение, финансирование, команду педагогов, которые бы понимали, куда ведут ребят. К тому же студии постоянно надо уделять внимание, приезжать, общаться. Это большая работа, которая требует внимания и напряжения.
— Выпускники вашей студии - уже готовые артисты?
— Очень надеюсь, что многие из них — просто интересные люди, с которыми есть о чем поговорить, которых приятно слушать, которые не боятся проявления своих эмоций и материализации фантазий. Это не актеры. Из наших выпускников в профессию идут единицы – те, кто действительно уже понимает, что такое актерский хлеб и что за этим стоит.
Наши студии выявляют творческие способности детей через вокал, художественное слово, пластику, актерскую фантазию. Да, мы придумываем истории, но для того, чтобы любой наш студиец мог выйти на сцену и провести какую-то встречу, мог красиво общаться не только со зрителем, но и просто в жизни. Основная наша задача помимо всего прочего – отговорить ребенка стать актером. Многие ребята уже поняли, что это тяжелый физический труд. Студии существуют, чтобы в раннем возрасте промыть мозги, снять розовые очки и предложить молодому поколению заниматься более полезным делом, нежели актерское мастерство.
— Можете дать совет – как из ребенка воспитать настоящего артиста, но при этом не сделать его зазнайкой?
— Работать надо. И вам, и ребенку.
«Главное – уметь делиться»
— В какой момент вы пришли к мысли, что будете актером?
— Профессии артиста нужно соответствовать. Каждый раз, выходя на сцену или заходя в кадр во время съемок фильма, ты должен доказывать, что ты имеешь право здесь быть. Доказывать себе, доказывать зрителю, доказывать всем вокруг. Это основное условие. Как только ты перестал доказывать, стал наслаждаться, любоваться собой, - все, ты не артист. До свидания! Ты неинтересный нарцисс. С такими людьми у меня разговор короткий…
Этому меня в свое время научил в Санкт-Петербурге известный комик Михаил Константинович Девяткин. Когда я вышел из театрального вуза, ему было лет 80. Он очень плохо ходил, а мы должны были с ним что-то репетировать. Я — такой весь наполненный энергией и желанием всех сразу удивить, и он - какой-то усталый, еле передвигающийся… Мы начали разбирать сцену, и он говорит: «Тут я прыгну на стол, тут на шкаф...» А я сижу и думаю — он бредит? А он действительно начал прыгать. По-своему, но прыгал. После чего сказал мне: «Костик, совершенно не важно, сколько вам лет и какое у вас звание… Важно одно – когда выходишь на сцену, смог ты сделать то, что от тебя требуется, или нет. Смог – значит, молодец, а если нет, то никакое звание тебе не поможет». Сегодня ты талантлив, а завтра вдруг понимаешь, что устал. И просчитать это невозможно. Как говорится — Бог дал, Бог взял. А вообще самое главное в нашей профессии – уметь делиться. Чем больше делишься, чем больше отдаешь, тем больше к тебе возвращается.
— Для того чтобы обучать детей, самому нужно самосовершенствоваться. Как это у вас происходит?
— Вы знаете, пока я не начал получать настоящее удовольствие и наслаждение от выхода на сцену, от всех этих перегрузок, пока не научился заряжаться адреналином от зрительного зала, никакого самосовершенствования не происходило. А ведь многие актеры даже в моем профессиональном возрасте не всегда получают удовольствие от того, что делают на сцене.
— А страх перед выходом на сцену удалось побороть?
— Нет, он до сих пор присутствует. И каждый раз я своей же ногой толкаю себя в спину. При этом я ловлю кайф от нахождения на сцене, от незнания того, чем закончится встреча со зрителями… Я никогда не спрашиваю, большой это зал или камерный. И у журналистов никогда не спрашиваю, что они будут спрашивать. Если вопрос мне не интересен или я не хочу о чем-то говорить, я скажу об этом в лоб. Я получаю кайф от незнания того, что меня ожидает.
— В одном интервью вы сказали, что до сих пор испытываете неловкость, когда видите себя на экране. Неужели ни разу не сказали: «Эх, хорошо сыграл!»
— Есть какие-то фрагменты, за которые мне не стыдно. Но это только фрагменты.
— Есть ли в вашем творческом багаже роли, которые оставили отпечаток в жизни, и тяжело ли вам выходить из образа своего героя?
— Смотря что вы вкладываете в выражение - войти в роль и выйти из нее. Если вы входите в роль сумасшедшего человека и начинаете колотить всех подряд, то это не вхождение в роль, а безобразие. У всех это происходит по-разному. Да, работы в театре или кино обращают внимание на предмет. Если они честные, то так или иначе оставляют след. Что-то повторяется в жизни, где-то перенимаем привычки и словечки наших героев. Это нормально.
«В театре хочу быть ожидаемым»
— Что вам больше нравится – играть в театре или сниматься в кино?
— Ни то, ни другое. Я люблю отдыхать. Нет, на самом деле мне, конечно, нравится находиться на театральной сцене. Но так, чтобы это было не каждый день. Я хочу быть ожидаемым, поэтому в стационарном театре работать не хочу. Театральным актерам приходится играть по 30-35 спектаклей в месяц. Я сам через это прошел. И не хочу ходить в храм под названием «театр», как на службу, как на завод. Не хочу замылиться и истереться. Выход на театральную сцену должен быть праздником! И я рад возможности делать это нечасто, но с большим удовольствием. У каждого своя дорога, своя жизнь и свой ритм. Кто-то счастлив, что у него огромное количество спектаклей, а меня это бесит.
— Сейчас многие актеры жалуются на отсутствие работы. Если случится так, что не будет актерской работы, чем вы будете заниматься?
— Я на вопросы «если» никогда не отвечаю. Мне интересно то, чем я занимаюсь. Я не жалуюсь. Мне всегда есть чем заняться - за деньги или бесплатно.
