О победах и проблемах детской онкологии

По данным Всемирной организации здравоохранения, онкологические заболевания являются одной из основных причин смертности во всем мире. Специалисты прогнозируют, что в ближайшие 20 лет число заболевших увеличится примерно на 70%. И к сожалению, эта проблема касается не только взрослого населения планеты.

Об этом мы побеседовали с заведующей онкогематологическим отделением химиотерапии областной детской больницы №1 Натальей Юдиной. В течение всего разговора Наталья Борисовна не уставала повторять, что рак – не приговор, что обществу пора перестать относиться к онкологическим больным с оттенком безнадежности. 

О победах и проблемах детской онкологии
Наталья Юдина, заведующая онкогематологическим отделением химиотерапии областной детской больницы №1

 Отделение онкогематологии было открыто в Воронеже еще в 1991 году и рассчитано на 50 коек. Здесь лежат детки и с онкологическими, и с гематологическими заболеваниями. Большинство проходят курс химиотерапии. Помимо круглосуточного пребывания есть дневной стационар, а также амбулаторный прием детского гематолога и онколога. Любой может прийти сюда по направлению и бесплатно проконсультироваться.

- Наталья Борисовна, неужели все так на самом деле плохо, как говорят специалисты ВОЗ, в чем причина? Ведь еще два-три десятка лет назад не было такого количества больных.

- Критической ситуацию не назовешь, но в мире, к сожалению, наблюдается ежегодный рост онкозаболеваний. У детей они выходят на второе место по смертности после несчастных случаев и травм, у взрослых - конкурируют с сердечно-сосудистыми заболеваниями. От чего это зависит… Здесь следует говорить о комплексной проблеме, речь идет и о плохой экологии, и об образе жизни. Второй момент – настороженность пациентов и врачей в отношении онкологического заболевания. Ведь оно может протекать под разными масками. Очень часто, когда при обследовании у ребенка выявляется опухоль, родители и педиатры в один голос говорят, что могли предположить любое заболевание, но только не рак. И здесь появляется третий аспект проблемы – современная и своевременная диагностика. Следующий момент – настроение самих людей: «если поставили страшный диагноз, значит, обязательно летальный исход». Я наблюдаю за своими пациентами и вижу, что никакие разъяснения и уговоры не работают. Зачастую трудно переубедить родителей, что рак это не приговор. Люди боятся лечиться, боятся "уйти в болезнь", считая, что конец один, и он предопределен. И, пожалуй, один из самых важных аспектов проблемы – государственный подход. На государственном уровне должно быть четкое понимание, что онкологических больных можно вылечить. Ведь при нормальной и своевременной диагностике мы в состоянии помочь пациенту.

Поэтому я не устаю повторять, что борьба с онкозаболеваниями – программа комплексная: это работа общества, медиков и государства. Не надо бояться роста онкозаболеваемости, это закономерный процесс, и он будет продолжаться, поскольку меняется мир, меняется экология.

- Наталья Борисовна, почему ранняя диагностика рака – это проблема?

- Я уже говорила о страхе, возникающем при слове «онкология». И боятся не только родители, но и врачи. Подозревают до последнего все что угодно, только не онкологическое заболевание. И в системе образования есть некие пробелы: в Воронеже в медицинской академии у педиатров нет курса детской онкологии. Сегодня детский хирург-онколог должен два года проходить ординатуру в Москве, но чтобы его туда отправить, нужны определенные затраты.

- Но почему вообще заболевают маленькие дети? Какие есть факторы риска и на что стоит обращать внимание родителям, чтобы вовремя заметить болезнь?

- К сожалению, ученые до сих пор не могут точно сказать, что служит толчком к запуску механизма, который влечет за собой онкозаболевание. Мы видим уже развитие процесса. На этот счет существует несколько теорий. Во-первых, ребенок уже может родиться с определенными поломками хромосом, которые настолько тонкие, что их нельзя выявить даже современными методами. И как эти поломки поведут себя в будущем, предсказать сложно.

Есть и другой момент. Мы все обладаем противораковым иммунитетом. Но на определенном этапе у ребенка в иммунной системе может произойти сбой, и иммунитет перестает работать. Критическим для детей оказывается возраст 3-4 года и подростковый период, когда есть напряжение иммунной системы, когда она развивается и перестраивается. Тогда онкозаболевания диагностируются чаще всего.

- Наталья Борисовна, но ведь трехлетние дети часто болеют простудами. Это может спровоцировать рак?

- Как правило, нет. Мне хотелось бы дать универсальный совет для всех - почаще прислушивайтесь к себе, особенно если есть хронические заболевания. Что касается ребенка, то его просто надо любить. Внимательная мама увидит, что малыш стал слабым, бледным, хуже ест, что у него появились постоянные жалобы на усталость, что он не просто так не хочет идти в школу писать контрольную. Если появились подозрения, сделайте анализ крови и сходите к педиатру. Может быть, доктора что-то насторожит, и он отправит вас к специалисту.

 

- Часто приходится слышать, что лучше всего онкозаболевания лечат за границей, что в России медицина в этом плане слабее. Что там делают такого, чего нет у нас? И какие проблемы есть у детской онкологии?

- Это некий стереотип. Проблемы есть всегда и везде, в том числе в ведущих зарубежных клиниках. У нас, кстати, некую медвежью услугу медикам оказали СМИ. Не спорю, было сказано и много справедливого. Но поток негатива, который годами выливался на медицинских работников, сделал свое дело. Что касается проблем, то их надо разделять на местные и общероссийские. Прежде всего, необходима государственная программа поддержки онкологических больных, о чем я уже говорила в начале. В обществе должно возникнуть понимание, что онкологического больного нужно и можно вылечить. Во всем мире онкоцентры создаются не только в крупных городах, но и в маленьких населенных пунктах работают скрининговые центры, где человек может пройти минимально необходимое обследование.

Мы знаем, как лечить, но иногда не хватает диагностических возможностей. Поэтому люди едут в Москву, Санкт-Петербург или Екатеринбург, где созданы большие центры, оснащенные по мировым стандартам. Конечно, везде есть свои нюансы, но в данный момент в России можно сделать практически все, что и в зарубежных клиниках.

Для поддержки пациентов кардиологического профиля у нас, например, работает комплексная программа. Если такого пациента прооперировали, то дальше его отправляют в санаторий, на восстановительное лечение и так далее. Это называют «маршрутизация». Для онкологических пациентов ее нет. И у кого-то еще есть сильно устаревший стереотип мышления: зачем что-то делать, онкологические больные все равно обречены? Я между тем сегодня это совершенно не так.

- Сейчас у всех на слуху история Насти Ежовой, которой всем миром собирали огромную сумму на лечение. Почему ей нельзя было помочь в России? Или это уже касается экспериментальной медицины?

- Совершенно верно. Наша страна владеет всеми стандартными методиками. Если какая-то методика не применяется, значит, она переходит рамки стандарта. И это уже экспериментальная терапия.

- Я так понимаю, что это случаи, когда официальная медицина бессильна и в дело вступают научно-исследовательские институты, предлагающие еще не апробированные методики?

- Если какой-то метод лечения не зарегистрирован и находится в стадии эксперимента, то мы пока не можем его применять. И даже если в плане экспериментальной работы мы могли бы ввозить какие-то вакцины, цена такой терапии будет весьма высокой, лечение обойдется дороже, чем в той же Германии.

- Во время недавнего круглого стола, посвященного проблемам детской онкологии в Воронеже, вы говорили, что 80% пациентов вашего отделения вылечиваются или находятся в стадии стойкой ремиссии. Что современной медицине нужно, чтобы процент выздоравливающих приблизился к максимуму?

- К сожалению, некоторые виды опухолей просто не лечатся из-за особенностей их биологии. На сегодняшний день успехи химиотерпии в детской онкологии достигли своего потолка. Наука может создавать новые вариации препаратов, но совершенствовать химиопрепараты дальше некуда, развивать можно только альтернативные методы, например, методы иммунотерапии. Это совсем другой вид лечения. Трансплантация костного мозга это тоже один из видов иммунотерапии. Но пока в Воронеже невозможно проводить операции по пересадке костного мозга от доноров. Их делают только в федеральных онкоцентрах. Если есть необходимость, при наличии доноров мы отправляем туда пациентов.

Выздоровевшие дети – это не только наша работа, но и сотрудничество с коллегами из других городов. Благодаря современным технологиям в режиме онлайн мы можем с ними консультироваться по самым тяжелым случаям.

В заключение я хотела бы подчеркнуть, что общество должно знать: любая помощь, оказанная детям с онкологическими заболеваниями, работает на выздоровление ребенка, на сохранение его жизни. Это не просто жалость, милосердие. Не стоит думать, что эти дети обречены. Бояться надо не рака, бояться надо пропустить начало болезни. Но если заболевание диагностировано своевременно, у детей есть надежда, есть будущее.\

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру