Дело это шло по бессмертному афоризму Черномырдина: «Хотели, как лучше, а вышло, как всегда». Инвестор из газпромовской страны Лимонии, опекаемый депутатами, сенаторами и силовиками, одолжил воронежским бизнесменам 300 «лимонов», которые натирали ему карман, но ничего хорошего из этого не вышло. Завод за шальные эти деньги так и не построили, Кержаков вдруг прозрел и начал требовать их назад, а бизнесмены разводили руками: как же, мол, мы их вернем, когда они вложены в землю, постройки и работы? А тут еще и кризис, из-за которого многие инвестиционные проекты в Воронежской области накрылись медным тазом.
Правоохранительная система по полной впряглась за экс-форварда «Зенита» и сборной России, виновным в пропаже его денег сочла босса строящегося НПЗ Сурина и принялась таскать его по СИЗО и судам. Кержаков пытался привлечь к ответственности еще экс-депутата Воронежской облдумы Руслана Лесных (того даже объявляли в розыск) и известного воронежского футболиста Ивана Саенко, который, мол, и навел его на компанию проходимцев. Кержаков рассказывал на телевидении, что Саенко не только его «качнул» на крупные суммы, но кинул и многих его коллег. Но вину Саенко доказать не удалось, и он остался свидетелем.
Сурин предлагал Кержакову взять долг «незавершенкой» (больше десятка недостроенных объектов), внедорожником Toyota Land Cruiser, подъездной дорогой и квартирой в Панинском районе, которые то арестовывали, то снимали арест. Эксперты Сурина подсчитали, что стоимость этого добра с лихвой перекрывает долг, но у экспертов Кержакова арифметика была иной, а в графе «итого» – на порядок меньше. Адвокаты футболиста называли Сурина «законченным негодяем» и обещали жестоко покарать. А сам Кержаков считал, что негодяев в этой истории много, и всех их надо пересажать.
Сильно обиженный на воронежскую нефте-футбольно-депутатскую мафию, Кержаков требовал для Сурина максимального срока по ч. 4 ст.159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере) – 9 лет отсидки, прокуратура – 5, а Ленинский райсуд в апреле 2016 г. дал Сурину 4 года колонии; половину их тот уже отбыл в СИЗО, пока следствие шло, выписывая чудные зигзаги. Зимой 2017 г. он попросил заменить ему реальный срок на исправительные работы, и Центральный райсуд его просьбу удовлетворил, хотя прокуратура была против. Потому что суд у нас – самый гуманный в мире, особенно к крупным капиталам, а прокуратура – не самая.
Облпрокуратура объяснила свое апелляционное представление так: защита Сурина обещала, что он возместит ущерб Кержакову потом, после отсидки, но ч. 4 ст. 159 УК РФ требует, чтоб ущерб был возмещен до, а не после.
Воронежский облсуд согласился с прокуратурой, решение Центрального райсуда отменил и отправил дело на новое рассмотрение. И это уже второе решение коллегии облсуда по этому делу: 5 июля 2016 г. она «засилила» приговор Ленинского райсуда о 4 годах колонии для Сурина: обе инстанции считали, что Сурин надул Кержакова и значительную часть его шальных денег потратил на личные нужды. В ноябре 2016 г. защита Сурина в Центральном райсуде просила для него условно-досрочного освобождения, против чего яростно возражал Кержаков, и УДО «обломалось». Теперь вот «обломалась» и замена отсидки на исправительные работы.
НПЗ в Панинском районе под Воронежем начали строить в сентябре 2008 г., в 2010 г. он вошел в 15 крупнейших областных инвестпроектов с запуском в 2012 г. Однако стройка зависла, а с осени 2013 г. и вовсе была заморожена. Теперь власти заняты поиском новых инвесторов для достройки НПЗ, на что требуется ~200 млн руб., но пока желающих не видно.
