На прошлой неделе прокуратура сообщила, что намерена обжаловать решение Советского районного суда, который отпустил под домашний арест обвиняемого в убийстве Амила Ганбарова. В декабре прошлого года в кафе «Лесная сказка» отдыхала компания выходцев из Азербайджана. Возник конфликт, в результате которого 37-летний Камран Мамедли был жестоко убит. По версии следствия, Амил Ганбаров ударил своего земляка ножом в живот, затем выстрелил в него из пистолета. Но Камран Мамедли был еще жив и нашел силы выйти из кафе на улицу. Ганбаров направился за ним, и там уже добил его – дважды ударил по голове системным блоком. Подробности этого зверского убийства были запечатлены камерами видеонаблюдения, размещенными в кафе. 18 января состоялось заседание суда, результаты которого стали полнейшей неожиданностью и для прокуратуры, и для родственников погибшего: дело возвращено прокурору, а подозреваемый отпущен под домашний арест, несмотря на то, что он уже имеет судимости.
Основанием для возврата дела явилась «неконкретизированность обвинения и его расплывчатый характер». Якобы органами следствия не раскрыта причина смерти. Получается, что личность преступника сомнений не вызывает, а вот какая именно из нанесенных им травм оказалась смертельной – настолько принципиально важно, что дело следует вернуть прокурору. Что ж, тут суду виднее. Но отпускать под домашний арест подозреваемого в жестоком убийстве – это прецедент. Нечто подобное уже имело место, когда суд долгое время держал под домашним арестом Эдуарда Ельшина, впоследствии обвиненного в убийстве у кафе «Иль-Токио». И тогда мягкость суда вызвала огромный общественный резонанс.
Домашний арест - такая же мера пресечения, как и прочие, и в последние годы стал все более широко применяться судами. При помещении под домашний арест учитывается тяжесть совершенного преступления, причиненный ущерб, а также личность подозреваемого: имел ли он ранее судимости, может ли скрыться от следствия. Казалось бы, в деле об убийстве в «Лесной сказке» у обвиняемого нет никаких шансов на милосердие суда: преступление совершено тяжкое, а тот ранее был судим. И все же суд нашел возможным его пожалеть.
А теперь другая история, произошедшая в эти же дни. 20 января была задержана подозреваемая в мошенничестве, которую долго искали. Некая мадам, фамилию которой пока не называют, в 2014 году решила открыть собственную практику, позиционируя себя то ли ведуньей, то ли экстрасенсом. В декабре 2014-го года к ней обратился со своей проблемой 39-летний мужчина. Мошенница поставила ему диагноз «порча» и пообещала помочь. Устранение проблемы обошлось мужчине более чем в полтора миллиона рублей. Но «порча», видать, не прошла, так как незадачливый клиент обратился в полицию – врачевательница взяла деньги и исчезла. В пресс-релизе ГУ МВД говорится о том, что псевдоэкстрасенс заключена под стражу. Проявит ли со временем суд и к ней такую же лояльность, какую проявляет к подозреваемым в убийстве? Если нет, то женщина до самого суда будет париться на нарах.
Мы можем по-разному относиться к служителям оккультных наук, а также и к тем, что ими прикидывается. Но даже если обман доверчивого человека налицо, нельзя не принимать в учет, что мужчина обратился к аферистке сам. И сознательно шел со своей проблемой не к специалисту, имеющему диплом государственного образца, а к представителю из альтернативной сферы. И диагноз «порча», видимо, не вызвал у него сомнения в своем праве на существование. Неужели человек не боялся обмана? Или он был «обманываться рад»?
Сопоставимы ли по своей тяжести жестокое убийство и ловкая афера с несуществующей порчей? Ответ на этот вопрос очевиден. Неочевидна логика судов, отправляющих в домашние условия убийц, а на нары мошенников. Гуманизация правосудия уже несколько лет является одни из приоритетных направлений в развитии судебной системы РФ. В рамках этой гуманизации судьям предлагается прибегать к такой мере как заключение под стражу только в самых необходимых случаях. Под «необходимыми» до сих пор подразумевались обвинения в тяжких насильственных преступлениях. Весь экономический блок, кроме самых крупных по части ущерба дел, как раз предлагалось гуманизировать. А одним из важнейших итогов судебной реформы в России должно быть безоговорочное доверие россиян к судебной ветви власти. А чтобы ей доверять, нужно хотя бы понимать ее.
