Независимой экспертизой было установлено, что виновником досадного инцидента является кооператив ЖЭК «Северный», в состав которого и входил дом номер 80 по улице Хользунова. Состояние коммуникаций входило в его зону ответственности, так что отвечать за аварийную ситуацию обязан именно кооператив. Впрочем, экспертиза – это еще не истина в последней инстанции, так что Татьяна Станиславовна решила обратиться в суд. Чтобы уж все строго по букве закона. Коминтерновский суд подтвердил вину ЖЭКа и вынес решение о выплате Татьяне Истоминой компенсации затрат на выполнение работ и услуг по восстановительному ремонту. Вместе с судебными издержками сумма составила 53 тысячи рублей. Татьяна Станиславовна получила исполнительный лист, и на этом коммунальная история должна была бы и закончиться. На самом деле она только началась, и конца ей не видно и по сей день.
Круговорот инстанций в природе
Оказалось, взыскать деньги с должника, который, впрочем, с решением суда был согласен и ни от чего не отпирался, не так-то легко. Особенно, если не очень стараться. По исполнительному производству работали разные судебные приставы-исполнители, но ни одному не удавалось достичь желаемого результата.
«Денег нет», – таков был документально подкрепленный, стандартный ответ на любую попытку взыскать долг. Не было не только денег, но и ценного имущества, которое можно было бы в них превратить. Но Татьяна Станиславовна не сдавалась, стала изучать исполнительное производство и нашла-таки в действиях приставов признаки бездействия.
Следующим витком в этой истории стали многочисленные жалобы на судебных исполнителей. И жалобы небезосновательные. В одном из многочисленных официальных ответов сказано, что факты нарушения закона об исполнительном производстве нашли свое подтверждение. Однако из судебных приставов, допустивших эти нарушения, одна – уволилась, другая – в декретном отпуске. Так что отвечать некому. Исполнительное производство перешло к другим, но с мертвой точки так и не сдвинулось.
Не сломленная бюрократической волокитой Татьяна Станиславовна на приеме у одного такого исполнителя почувствовала себя как-то неловко. «Ох, какой нехороший у нас должник, ох мы его накажем», – протянул пристав, разговаривая с ней, как с девочкой из старшей группы детского сада. «Толку здесь не будет», – подумала тогда Истомина, – и как в воду глядела: скоро она прочитала где-то в СМИ, что этого самого пристава задержали за взятку. Другой, кому досталось ее дело, тоже как-то не оптимистично развел руками. А вскоре уволился.
Татьяна Станиславовна стала писать в прокуратуру, но и эта инстанция не внесла никакой ясности.
Чистенькие, беленькие и пушистые
На самом же деле в ситуации можно разобраться и не имея высшего юридического образования. ЖЭК «Северный», погрязший в долгах жителям и сторонним организациям, решил простить всем, кому должен.
Мы не раз рассказывали о том, как виртуозно провернула такой же фортель оскандалившаяся «Воронежская коммунальная палата». Управляющие компании, которые в нее входили, устали тащить на себе тяжкое бремя собственных долгов поставщикам коммунальных услуг и решили проблему кардинальным способом: перерегистрировались. Компании-должники перестали существовать, а их место (с теми же названиями) заняли новенькие ООО. Чистенькие, беленькие и пушистые.
Скандал разразился нешуточный. Гневно высказался о безответственных коммунальщиках губернатор, преследованием по закону угрожала ФАС. Против ВКП было возбуждено уголовное дело о якобы потраченных налево 500 миллионах, которые УК были должны поставщикам. Но прошло время. Уголовное дело закрыли по причине того, что деньги никто не крал, а в подход к платежам на самом деле закрались «разночтения». Губернатор и ФАС переключились на другие проблемы.
То, что перед всей честной воронежской публикой выглядело как неприкрытая, наглая афера, сошло коммунальщикам с рук. Как будто ничего и не было! Как будто любой другой должник, из какой-то другой сферы, не заплативший по счетам, может перерегистрироваться, приставить к своему названию новую буковку и продолжать себе спокойно работать, и ему за это ничего не будет. Да любого другого за такие дела затаскали бы по судам, раздели до нитки и закрыли бы все пути для дальнейшего занятия бизнесом в своей отрасли. А коммунальщикам как с гуся вода. Нетрудно предположить, что не последнюю роль сыграло то, что создателем и покровителем Воронежской коммунальной палаты был Владимир Ишутин, депутат областной Думы, человек, вхожий в самые высокие областные кабинеты.
Примерно то же самое проделал и скромный директор ЖЭКа «Северный» Владимир Пахомов. Он зарегистрировал ООО ЖЭК «Северный» и спокойно продолжил работать. Но чтобы сохранить в управлении жилые дома, в том числе тот самый дом номер 80 по улице Хользунова, нужно было собрать жильцов, провести общее собрание и так далее. На бумаге Пахомов так и сделал, но в реальности никаких собраний не было и право обслуживать жилой дом он присвоил себе самостоятельно. Люди подали иск в суд, и суд признал протоколы собрания фальсифицированными и не имеющими законной силы. В то время жильцы дома номер 80 уже создали свое ТСЖ, и дальнейшие действия доверили товариществу.
«Сразу после решения суда, – рассказывает председатель ТСЖ Игорь Колтаков, – появились новые протоколы собрания. Хотя понятно же, что никакого собрания не было. Мы снова подали в суд. В общем, канитель была долгой, прежде чем суд вынес окончательное решение. Но директор ЖЭКа «Северный» Пахомов стал действовать не мытьем, так катаньем. В МИВЦ отказались печатать ему платежки, так он пошел в вычислительный центр «Домостроительный», и там три месяца ему выписывали платежки на 80-й дом. И только когда мы пригрозили этому вычислительному центру судом, они перестали это делать. Но господин Пахомов, как ни странно, опять вышел сухим из воды».
Почему же «странно»? Тут как раз есть некая закономерность. Посмотришь на иных деятелей от ЖКХ и невольно думаешь: а не заговоренные ли они? Несмотря на всю очевидность и неправомерность их действий, им каким-то чудом удается уходить от ответственности. Не платить долги, присваивать себе права, которых им никто не давал, собирать деньги, которые им никто не доверял, и при этом оставаться совершенно безнаказанными. ЖЭК «Северный» –должник, каких еще поискать, Татьяна Истомина не единственная в списке его кредиторов. А среди них есть и частные лица, то есть жильцы, и организации, например Горэлектросеть, Аварийно-спасательная служба, ТГК-4, Воронежская лифтовая компания, Воронежская энергосберегающая компания, Водоканал Воронежа и так далее. Всего долгов – ни много ни мало – 21 миллион рублей.
На нет и суда нет
По логике вещей, исчерпывающего ответа требует только один вопрос: является ли ООО ЖЭК «Северный» правопреемником ЖЭКа «Северный»? И ответ этот лежит на поверхности: тот же адрес, тот же директор, та же сфера деятельности. Все предельно просто и понятно. Что же тогда мешает судебным приставам исполнить решение суда, вступившее в силу уже несколько лет назад?
История Татьяны Станиславовны Истоминой – не просто частный случай. Этот частный случай мне представляется очень показательным по двум причинам. Во-первых, он еще раз показывает, что наводить порядок в сфере ЖКХ по-настоящему никто не собирается. Весной 2013-го президент Путин провел селекторное совещание по теме ЖКХ, заострил проблему, и тут же пошло активное шевеление на местах. Стали возбуждать уголовные дела, создавать какие-то дополнительные надзирающие структуры. Но прошло время, и шевеление утихло. Воровство в этой сфере продолжает процветать, в тюрьму никто не садится, ничто не меняется. Перед президентом, с которым, как известно, шутки плохи, «сделали вид» и на этом дело кончилось. И сфера ЖКХ, непрозрачная, подверженная хищениям и злоупотреблениям, по-прежнему остается неприкасаемой, и под ее сенью продолжают уютно гнездиться мошенники всех мастей. И второе, чем показательна история Татьяны Истоминой, причем показательна в еще одном отрицательном смысле. Она демонстрирует, что решение суда в нашей стране не так уже обязательно для исполнения. Можно найти массу причин и отговорок, почему законный судебный акт не исполняется. Что можно после этого думать о нашем правосудии? Есть оно или нет? Или у нас исполнительная система легко довольствуется лозунгом «на нет и суда нет»?
